Две судьбы
Двадцать лет на белом свете — по влечению,
Жил бездумно, но при деле,
Плыл куда глаза глядели — по течению.
Думал: вот она, награда, —
Ведь ни вёслами не надо, ни ладонями.
Комары, слепни да осы
Донимали, кровососы, да не доняли.
Слышал, с берега вначале
Мне о помощи кричали, о спасении.
Не дождались, бедолаги, —
Я лежал, чумной от браги, в расслаблении.
Крутанёт ли в повороте,
Завернёт в водовороте — всё исправится,
То разуюсь, то обуюсь,
На себя в воде любуюсь — очень ндравится.
Берега текут за лодку,
Ну а я ласкаю глотку медовухою.
После лишнего глоточку —
Глядь: плыву не в одиночку — со старухою.
И пока я удивлялся,
Пал туман и оказался в гиблом месте я,
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо, злая бестия.
Я кричу — не слышу крика,
Не вяжу от страха лыка, вижу плохо я,
На ветру меня качает…
«Кто здесь?» Слышу — отвечает: «Я, Нелёгкая!
Брось креститься, причитая, —
Не спасёт тебя Святая Богородица:
Тех, кто руль да вёсла бросит,
Тех Нелёгкая заносит — так уж водится!»
Я впотьмах ищу дорогу,
Медовухи понемногу — только по сту пью.
А она не засыпает —
Впереди меня ступает тяжкой поступью.
Вот споткнулась о коренья
От большого ожиренья, гнусно охая.
У неё одышка даже,
А заносит ведь туда же, тварь нелёгкая.
Вдруг навстречу нам живая
Хромоногая, кривая — морда хитрая.
«Ты, — кричит, — стоишь над бездной,
Я спасу тебя, болезный, слёзы вытру я!»
Я спросил: «Ты кто такая?»
А она мне: «Я Кривая — воз молвы везу».
И хотя я кривобока,
Криворука, кривоока — я, мол, вывезу…
Я воскликнул, наливая:
«Вывози меня, Кривая, — я на привязи!
Я тебе и жбан поставлю,
Кривизну твою исправлю — только вывези!
И ты, Нелёгкая маманя,
На-ка истину в стакане — больно нервная!
Ты забудь себя на время,
Ты же толстая — в гареме будешь первая».
И упали две старухи
У бутыли медовухи в пьянь-истерику.
Я пока за кочки прячусь
И тихонько задом пячусь прямо к берегу…
Лихо выгреб на стремнину:
В два гребка — на середину!
Ох, пройдоха я! Чтоб вы сдохли, выпивая,
Две судьбы мои — Кривая да Нелёгкая!
Владимир Высоцкий
